Русские заимствования в английском языке (Russian borrowings in English language)

типа get ‘получать’, skill ‘умение’, sky ‘небо’, skirt ‘юбка’, skin

‘кожа’, they ‘они ‘, street ‘улица' и др. В отличие от полностью

ассимилировавшихся и усвоенных заимствований частично

ассимилировавшиеся иноязычные единицы сохраняют следы своего

иностранного происхождения в виде фонетических, грамматических и

семантических особенностей, например, taiga, tundra, rouble, knout и

другие заимствования из русского языка, обозначающие чуждые

англичанам реалии и понятия. С целью адекватного их описания в

толковых словарях английского языка лексикографами широко

используется энциклопедическая информация, сообщающая о местах

распространения, формах существования, способах применения и т.д.

обозначаемых объектов и явлений. Так, при толковании слов taiga,

tundra наряду с указанием родовой характеристики и отличительных

признаков, позволяющих увидеть специфику и отличие данных реалий по

сравнению с наиболее близкими и известными носителям английского

языка реалиями, даются указания климатической зоны, географического

ареала: taiga — swampy coniferous forest of Siberia, beginning where

the tundra ends; tundra — treeless plain characteristic of arctic and

subarctic regions. Описание заимствованных в английский язык названий

денежных единиц типа rouble также предполагает указание как на то,

что это денежная единица, занимающая определенное место в общей

системе денежных единиц, так и на страну, в которой она находится в

обращении: rouble — see money table: 100 kopecks, Russia.

Поскольку процесс ассимиляции иноязычных элементов начинается с

момента введения их в язык переводчиками, уместно сказать несколько

слов о технике перевода специфически иностранных наименований. При

переводе слов и выражений с непонятным ассоциативным значением, а

также при переводе наименований реалий могут быть применены

транскрипция, калькирование и объяснительный перевод (передача

значения иностранного слова или словосочетания средствами родного

языка без сохранения мотивировки и формы). При калькировании и

транскрипции необходимо иногда прибегать к комментариям. Может быть

также применен прием, являющийся разновидностью объяснительного

перевода и калькирования — замена ассоциативного значения. Однако это

не исключает необходимости комментария. Злоупотребление транскрипцией

и калькированием как методами перевода засоряют язык. При непонятной

мотивировке транскрипция и калькирование без комментариев

недопустимы, так как перевод в собственном смысле слова в этом случае

отсутствует.

IV. ИНТЕРЕС К РУССКОМУ ЯЗЫКУ

В долгой – спокойной и бурной – жизни возникает общение между

родственными и неродственными народами, и языки – родственные и

неродственные – как бы вторично роднятся: протягиваются ниточки

взаимовлияний и взаимообмена. Появляются заимствованные слова, чужие

в заимствующем языке. Но постепенно эти слова ассимилируются и как бы

растворяются в новой языковой среде, и все же заимствованное слово

очень долго, а иногда и всю свою жизнь несет отпечаток прежнего

существования, отпечаток образа мыслей, чувств, представлений другого

народа.

Разобраться в исторических связях разных стран и народов, в

характере этих связей помогают заимствованные слова. Они превращаются

в своеобразные вехи истории, вехи цивилизации, социологии и, конечно,

в вехи на пути общения разных народов.

Слова, проникающие в другие языки, – это не просто следы

межъязыковых контактов, но это в значительной степени следы общения

народов, запечатлевшие и факт общения, а часто и сам характер

общения. Как встречались разные народы? Поддерживали дружеские связи

или враждовали? Каким был народ, подаривший свое слово другому языку?

Слова запечатлели давние контакты и, сохраняясь в чужом языке,

хотя и в уже измененном облике, способны рассказать многое из истории

народов, встретившихся на своем историческом пути.

В период 1812-1814 годов Европа встречала русскую армию, в том

числе и русских казаков, как армию – освободительницу от

наполеоновского нашествия. В действиях Наполеона – уже императора

Франции – прогрессивные мотивы были в прошлом. В это время будущий

декабрист Федор Глинка высказал очень важную мысль в своих «Письмах

русского офицера»: «Неоспоримо, что слава народа придает цену и блеск

языку его». Но Ф. Глинка не подчеркнул очень важную в тот момент роль

русской армии, армии – освободительницы европейских народов. Когда

царская Россия сменила эту высокую роль на роль жандарма Европы (1815-

1831), интерес к России, русской культуре, русскому языку стал

затухать. Но гуманистические основы русской культуры, русской

литературы ощущались и в период господства консервативных сил в

России. Вот почему представляется такой значительной проблема влияния

русской литературы на мировую литературу и на те или иные

литературные направления в разных странах. Благодаря переводам (в

разное время и в разных странах в большей или меньшей степени

«точных») знание русской литературы «обгоняло» знание русского языка.

Возникало сложное взаимодействие культур, в котором язык русского

литературного источника представал в отражении языка перевода. Мир

идей и образов русской литературы терпел неизбежные потери в

интерпретации на чужом языке и одновременно, вливаясь в чужую

языковую форму, обогащал чужой язык новыми понятиями,

представлениями, образами. Например, благодаря переводу романа

великого русского писателя Тургенева «Отцы и дети» в английский язык

проникло слово nihilist ‘нигилист’.

В недрах русского общества формировалась прогрессивная

политическая мысль: декабристы, демократы-разночинцы, народники,

большевики. Закладывался фундамент нового, социалистического

общества, вместе с которым рождались новые понятия и новые имена.

Великая Октябрьская социалистическая революция обусловила поток новой

политической, бытовой терминологии, для которой не было эквивалентов

ни в одном языке. Ее заимствовали, осмысляли, оценивали все народы.

В 1922 году в Англии было проведено любопытное анкетирование

среди важнейших библиотек. Задачей этой анкеты было исследование

вопроса о проникновении русской литературы и русского языка в Англии,

как показателя русского культурного влияния. С этой целью анкеты были

направлены в крупнейшие публичные библиотеки Лондона, Бирмингема,

Глазго, Ливерпуля и Манчестера. Более чем в трети опрошенных

библиотек (в двеннадцати) русские книги отсутствовали совершенно; из

остальных двадцати одной – в одиннадцати имелись лишь учебники и

словари русского языка. В семи библиотеках оказалось не более

пятнадцати русских книг, в трех – их было несколько более пятнадцати.

Единственной, относительно богатой русскими книгами библиотекой

оказалась Лондонская Публичная библиотека (London Library), в

остальных же (за исключением Британского музея) русских книг к тому

времени собрано было мало, и подбор их был очень случаен.

Великая Отечественная Война 1941-1945 годов – священная,

справедливая война с фашизмом – вызвала новую волну интереса к России

– Советскому Союзу, к русскому языку, к русской и советской политике,

культуре, науке, технике.

Значительный интерес к изучению русского языка обнаружился в

Англии во время первой мировой войны. Его начали тогда преподавать во

многих частных школах. После этого число школ с преподаванием

русского языка резко сократилось – в 1939 году их было всего 20. В

университетах русистика гораздо раньше добилась устойчивого, хотя

скромного положения. С 1965 года преподавание русского языка в

Великобритании получило широкий размах. Резко возросший интерес к

русскому языку и переоценка взглядов на роль русского языка в

учебных заведениях европейских стран в то время связывают с успехами

русского народа в освоении космоса. По словам одного из датских

преподавателей: «То, чего не могла сделать даже блестящая русская

литература, сделали советские спутники и полет Гагарина». Когда вышел

на орбиту первый искусственный спутник Земли, запущенный в 1957 году,

резко возрос интерес к русскому языку, к русской науке и технике.

Однако несмотря на это, известно, что учеников, изучающих русский

язык в школах, гораздо меньше, чем изучающих французский или немецкий

языки, хотя количество школ с преподаванием русскоо языка еще в 1967

году насчитывалось около 600. В 1978 году 28 тысяч человек изучали

русский язык в 40 вузах и 802 школах Англии. А в США в 1993 году

русский язык изучали примерно 44 000 учащихся. Цифра небольшая по

сравнению с количеством учащихся, которые занимались испанским (533

000), французским (272 000) и немецким (133 000) языками.

В сентябре 1960 года в Англии была создана комиссия под

председательством проф. Н. Аннана. Задачей комиссии было «изучить

возможности расширения преподавания русского языка в школах и других

учебных заведениях Великобритании и сделать по этим вопросам

конкретные рекомендации» (Jakobson H.M. Why Study English? AATSEEL

publication, University of Arisona, Tueson, 1966, стр. 3-4). Комиссия

представила обширный доклад, в котором рекомендовала довести

преподавание русского языка до уровня немецкого. Решение этой

проблемы комиссия Аннана видела в том, чтобы французския язык и

латынь «потеснились», уступив в учебном плане школы необходимое

количество часов русскому языку. Авторы доклада считали, что для

обучения 25 тысяч школьников русскому языкеу нужны 1500 учителей и

предлагали ежегодно готовить по 120 учителей русского языка. В 1960-

1961 годах в Англии насчитывалось около 300 учителей русского языка.

Основными центрами изучения русского языка в Англии того времени были

Оксфорд, Кэмбридж, Глазго, Эдинбург, Манчестер, Ливерпуль, Ноттингем,

Лондон, Бирмингем, Лидс. Следует отметить самостоятельную школу

славяно- и востоковедения при Лондонском университете, а также

колледж Холборн в Лондоне, активно занимавшийся разработкой

технических средств преподавания иностранных языков, в частности

русского.

В научно-пропагандистской книжке «Зачем изучать русский?»,

выпущенной в США в 1966 году, отмечалось, что «практическая

применимость русского языка включает широкий диапазон возможностей

сделать карьеру. Знание его – необходимое орудие для многих постов в

Федеральном правительстве, частном бизнесе, библиотечном деле, научно-

исследовательских учреждениях, занимающихся как общественными, так и

естественными науками, а также во все возрастающей мере в сфере

средств массовой коммуникации. И конечно же, общепризнанная нужда в

квалифицированных преподавателях… Кроме непосредственной

профессиональной ценности русского языка нельзя забывать, что

овладение им чрезвычайно обогащает, ибо это громадное чисто

культурное приобретение». Все шире в международном общественном

мнении укоренялось представление о красоте, богатстве,

выразительности, звучности русского языка.

По сообщениям пресы, в 1970 году русский язык стал одним из

рабочих языков Международной Федерации баскетбола, Международной

Федерации спортивной медицины (ФИМС) и других организаций. Известные

в то время шахматисты Роберт Фишер (США) и Бент Ларсен (Дания) хорошо

владели русским языком, что являлось признанием ведущего положения

советской шахматной школы. Американские космонавты изучали русский

язык, готовясь к космическим полетам, в которых вместе с ними

участвовали советские космонавты.

Русский язык, по словам великого русского поэта Пушкина, «столь

гибкий и мощный в своих оборотах и средствах, столь переимчивый и

общежительный в своих отношениях к чужим языкам», и сам оказывает

влияние на другие языки. В наблюдении Пушкина выделена

общежительность русского языка, т.е. его способность к взаимосвязям,

к взаимообщению и взаимообогащению. «Чужой язык распространяется не

саблею и пожарами, но собственным обилием и превосходством». И тут же

Пушкин обратил внимание на необходимые условия языкового влияния:

развитые словесность, торговлю, законодательство. Следовательно,

международную роль языка определяют идеология, культура, экономика,

которыми обладает народ. Жизнь слова определяется делами самого

народа (Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: в 10 т. – М.; Л., 1949, Т. 7,

с. 199).

V. РАСПРОСТРАНЕНИЕ РУССКИХ СЛОВ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ ПО ПЕРИОДАМ

Большинство исследователей влияние русского языка на английскую

лексику делит на два больших периода – заимствования дореволюционной

и советской эпохи. Также существует классификация на три периода: 1)

до Петра I, 2) от Петра I до предреволюционной поры и 3) период от

Великой Октябрьской социалистической революции до наших дней. В

кандидатской диссертации В.В. Акуленко история взаимодействия

русского языка с языками Запада (в том числе и английским)

разделяется на четыре периода.

Первый период охватывает влияние древнерусского языка эпохи

Киевской Руси на древне- и частично среднеанглийский язык.

Второй период влияния русского языка на английский, связанный с

развитием торговых и политических отношений России и Англии, ростом

могущества русского госудорства, начинается со второй половины XVI и

продолжается до середины XIX века.

Третий период начинается с 60-х годов XIX века и продолжается до

1917 года. В центре внимания в этот период оказываются изменения

экономических и социальных отношений в России, все нарастающая борьба

сил революции с силами реакции, большие достижения в развитии

отечественной науки и культуры.

Четвертым периодом заимствований из русского языка является

советская эпоха. Можно говорить о новом этапе в развитии политической

и социально экономической лексики русского языка, а также о

дальнейшем росте его международного значения в послевоенный период в

связи с возникновением могучего лагеря мира, демократии и социализма,

а также в связи с созданием ООН, где международным языком был

объявлен русский наряду с английским, французским, испанским и

китайским.

Сегодня можно говорить и о пятом послесоветском периоде.

1. ПЕРВЫЙ ПЕРИОД. С давних времен наблюдалось взаимное внимание

английского, французского и русского народов друг к другу. Киевское

государство имело чрезвычайно широкие связи с разными народами Азии и

Европы, в том числе и с древними англичанами. Еще в XI столетии

Новгород был известен в Англии в первую очередь как поставщик мехов,

ювелирных изделий. К этому времени относится и женитьба Владимира

Мономаха на дочери короля Англии Гарольда. Сведения той поры скупы.

Однако исторические данные свидетельствуют о том, что Киевская Русь

была известна германским странам. Уровень культуры Киевской Руси был

настолько высок, что западные иностранцы считали Киев соперником

Константинополя. У древней Руси были обширные политические связи со

всеми европейскими государствами. Безусловно, при таком положении

древнего Русского государства очень значительна должна быть и роль

его языка. Тем более, если учесть, что высокая культура Киевской Руси

имела глубокие корни в далеком прошлом, что еще «до IX века русский

народ успел пройти большой путь в своей хозяйственной, общественной,

политической и культурной жизни», как подчеркивает исследователь

древней Руси академик Б.Д. Греков / Греков Б.Д. Борьба Руси за

создание своего государства, стр. 65 /. Однако заимствования из

русского языка были не многочисленны в английском языке и сближение

языков в эту эпоху не происходило, хотя представляется очень

вероятным, что в ту эпоху русский язык мог оказать известное влияние

на словарный состав английского языка.

Такое предположение основано на следующих данных: между древней

Русью и Англией той эпохи били довольно близкие связи. Иначе как

объяснить тот факт, что после завоевания Англии скандинавами

изгнанные сыновья английского короля Эдмунда Железнобокого (Edmubd I

the Ironside, 981 – 1016) нашли приют при дворе киевского князя.

После завоевания Англии норманами и гибели короля Гарольда его жена и

дочь также искали приюта в Киевской Руси. Если бы не было

установленных ранее связей между древней Русью и Англией, то навряд

ли эти изгнанники английских королевских семей отправились бы искать

пристанища в такую далекую от них страну.

В древнегерманских языках имеется ряд слов, заимствованных в

различное время из славянских языков. Основная масса заимствований из

славянских языков падает на скандинавские языки и на готский,

носители которых непосредственно соприкасались со славянами. Что же

касается древнеанглийского языка, то количество славянских

заимствований в нем минимальное, даже меньше, чем в других

западногерманских языках, усвоивших ряд славянских слов уже после

того, как произошло выделение англосаксонских диалектов в

древнеанглийском языке.

Как известно слова могут далеко уходить от языка-источника, могут

путешествовать из языка в язык, запечатлевая общение народов,

говоривших на этих языках. Небольшое количество русизмов попало в

скандинавские языки и оттуда перешло в древнеанглийский язык. Первым

русским словом, которое вошло в язык англичан, называют tapor- х или

taper-зех, соединившее русское и норвежское слова tapor-taper 'топор’

и x ‘топор’. Оно записано на страницах летописи за 1031 год: taper-

x. Однако имя предмета в таком виде не дожило и до среднеанглийского

периода. Этот словарный факт — только историческое, хотя и

немаловажное, свидетельство русско-норвежских и английских связей. Но

само слово-русизм не удержалось в английском языке. Предмет же

существует, ныне нося германское имя axe 'топор'. Английские слова

talk ‘разговор, беседа’; to talk ‘говорить, разговаривать, болтать’ и

т.п. восходят к скандинавскому корню tolk из русского толк (ср.:

толковать, толковый).

В этой связи представляется не совсем правильным утверждение

проф. Аракина В.Д. о том, что единственным русским словом, проникшим

в английский язык еще до XIV века, было sable ‘соболь’,

распространившимся тогда же и в других языках, так как дорогой мех

этого зверька попадал во все страны от восточных славян.

В английском языке, как и в других германских языках, еще в

древнейшие времена встречались слова, которые имели общие корни со

словами славянских языков и, по-видимому, были заимствованы из

диалектов славянских племен уже в XII веке. Это такие слова, как:

мед, молоко, конопля, плуг и другие, древнеангл. meodu, совр. англ.

mead; древнеангл. henap, совр. англ. hemp; древнеангл. meolk, совр.

англ. milk; древнеангл. ploz, совр. англ. plough. Проф. А.И.

Смирницкий выделяет более раннее славянское заимствование в

древнеанглийском языке: syrce ‘рубаха’, ‘панцирь’, ‘кольчуга’

происходит от старосл. sork; сравните русск. ‘сорочка’. Слово это

встречается в Беовульфе и других письменных памятниках.

Трудно сказать, из какого именно славянского языка проникли эти

заимствования в английский язык и проникали ли они непосредственно от

славян к англосаксам или через скандинавские языки. Англосаксы

сталкивались со славянами еще на континенте, до поселения на

Британские острова. Со скандинавскими племенами славяне соприкасались

также с древнейших времен в районе Балтийского моря. В английских и

скандинавских языках встречаются одни и те же славянские

заимствования и трудно сказать, проникали ли они непосредственно от

славян в каждый из этих языков или же сначала попадали к скандинавам,

а затем уже от них к англо-саксам. Выяснение этого вопроса

осложняется еще тем, что скандинавские древние письменные источники –

более поздние, чем английские, и поэтому нельзя проследить, какую

форму имели эти заимствования в скандинавских языках, хотя бы в ту

эпоху, когда они встречаются в древнеанглийском. Это осложняет и

выяснение того, из какого славянского языка было заимствовано слово.

Следует заметить, что славянские языки в ту эпоху были еще настолько

близки, что являлись скорее диалектами единого языка. Это

подтверждается тем, что в ту эпоху не проводилась грань между

отдельными славянскими языками. Поэтому в отношении наиболее ранних

заимствования очень трудно сказать, из какого именно славянского

языка они были взяты.

Но было бы неправильно умолчать об этих словах при рассмотрении

вопроса о русских заимствованиях, т.к. вполне возможно, что проникли

эти ранние заимствования именно из русского языка.

К ранним заимствованиям относится также слово соболь. В

английских словарях это слово зафиксировано только в XIV веке. Однако

можно предположить, что в устную речь оно проникло значительно

раньше: в период XII-XIII вв., как известно, мех соболя занимал

большое место как продукт обмена, выполняя функцию денежной единицы;

кроме того, в источнике, где это слово впервые зафиксировано, помимо

значения существительного ‘соболь’, оно дается также и в значении

прилагательного ‘черный’. Этот факт также дает основание

предполагать, что слово существовало в английском языке довольно

длительное время и успело приобрести в нем дополнительное значение

‘черный’ и ‘траурное платье’.

2. ВТОРОЙ ПЕРИОД. Дружественные отношения между народами тем

прочнее, чем глубже их взаимное понимание друг друга. Язык – основа

этого понимания. Отсюда и тот интерес, который представляет история

усвоения иностранных языков во всякой иноземной среде. Такая история

может быть немаловажным показателем состояния общей (а не только

языковой) культуры данного народа и в такой же степени служить

свидетельством его действительного знакомства с народами,

просвещением, искусством тех стран и государств, с которыми его

связывают те или иные исторические интересы. В каждом языке можно

проследить, словно археологические напластования, временные «слои» и

отметить вехи, найти следы былой жизни народа и его новой жизни,

следы дружеских контактов между народами и ссор, сотрудничества и

вражды, мира и войны. Как мы уже могли заметить, международные связи

развиваются в зависимости от социальных и географических условий. И

чем более ранние времена являются предметом нашего внимания, тем

ограниченнее и медленнее складываются взаимоотношения между

отдаленными народами с нашей современной точки зрения. Тогда почти не

было средств коммуникации. Тем самым географическое положение играло

не последнюю роль. Политика и экономика, т. е. возникающие

дипломатические и торговые связи, определяют языковое общение.

В Англии раньше познакомились с русским языком, чем в русском

государстве – с английским. На протяжении XVI—XVII веков интерес к

русскому языку был настолько велик, что в ряде стран, в разных

условиях и по разным причинам появились достаточно серьезные записи

лингвистического и страноведческого характера, сделанные

иностранцами, побывавшими в России. Наш известный советский

исследователь Б.А. Ларин отмечает три иностранных источника по

истории русского языка и русских международных отношений XVI—XVII

веков. Это:

1) «Словарь московитов» (французско-русский, 1586 г.);

2) «Записная книжка» — Русско-английский словарь Ричарда Джемса

(1618—1620 гг.);

3) «Русская грамматика» Генриха Лудольфа (Оксфорд, 1696 г.).

Интересно отметить, что эти записи донесли до наших дней живую

холмогорскую разговорную речь конца XVI века и живую московскую речь

во всей ее пестроте и разнообразии. Старые Холмогоры и Архангельск

(Новые Холмогоры) были торговыми городами с довольно смешанным

населением. Поэтому в записях Р. Джемса, которые отражают диалектную

лексику русского языка, можно проследить староновгородский,

поволжский, московский, юго-восточный говоры, профессиональную речь

рыбаков и охотников, отдельные слова из языка ненцев, чуди, коми. Р.

Джемс записывал слова и выражения, непосредственно услышанные им от

русского населения, и, поясняя их, отмечал тем самым особенности

климата, пейзажа, флоры и фауны, характер одежды, кушаний, домашних

построек и т. п. Так, слово мамонт Джемс истолковывал следующим

образом: мамонт – это морской слон, которго никто не видел, который

живет под землей, прорывая себе ходы, поэтому и находят под землей

его клыки и рога или кости, из которых делают шашки в России.

Опираясь на рассказы местных жителей, автор сообщает сведения об

искусстве резьбы по кости и распространении игры в шашки в России.

Рукопись Р. Джемса, которая по полноте данных и тонкости своих

фонетических наблюдений является одним из весьма важных источников

для изучения русской устной речи начала XVII века, хранится в

Библиотеке Бодлей в Оксфорде. О возросшем интересе англичан к России

свидетельствует также появление ряда географических и этнографических

описаний Московской Руси, авторами которых были путешественники

Уиллоуби, Дженкинс, Иден, Кук. На страницах этих произведений

появляются ранние русизмы, отражающие большей частью характерные

особенности русской жизни.

Устойчивые связи между русским и английским народами установились

лишь в XVI веке, и к тому же носили сначала весьма ограниченный

характер. В эту отдаленную пору в Англии стали встречаться люди,

довольно хорошо усвоившие русскую устную речь, значительно лучше, чем

это удавалось им одно-два столетия спустя. Этот факт не покажется

удивительным, если вспомнить о прочных торговых и дипломатических

связях между Англией и Москоским государством в эту эпоху и о

действительной заинтересованности лондонских купцов в поддержании

постоянных деловых связей с русским населением. С другой стороны,

незнание иностранных языков, в том числе английского, в Московском

государстве, было тогда весьма живым побуждением к занятиям русским

языком живших здесь иностранцев. Ранее феодально раздробленная и

угнетаемая татарами, Русь после объединения Иваном III предстает

перед Европой как сильное, объединенное госудорство. Это вызывает

одновременно и интерес и опасение других стран Европы, и в богатую

Московию из многих стран тянутся послы с различными заданиями и

целями.

Политические причины обусловили поиски северных, торговых путей.

Начало регулярных отношений с Англией было положено в 1528 году,

когда в Англию заехали русские послы по пути в Испанию ко двору Карла

V. В делах английского двора упоминается о бывшей переписке между

российскими государями и английскими королями в правление Эдуарда VI,

1547 – 1554 гг., однако в архиве нет ни грамот, ни ответов. Итак,

систематические заимствования русских слов английским языком

начинаются во второй половине XVI века, когда устанавливаются прямые

политические и экономические отношения между Англией и Россией.

Причина англо-русских сближений – быстрый рост английского

империализма, его захватническая политика, борьба Англии с

Португалией, Испанией, Голландией и другими странами за захват новых

земель. Англии нужен был мощный флот, а своего леса для

кораблестроения у нее не было. Таким образом, в связи с развитием

капитализма в Англии и расширением морской торговли там возникает

интерес к Московскому государству.

Случайностью объясняет история торговый договор между Англией и

Россией, заключенный при Иване IV Грозном. В 1552 году один из

кораблей экспедиции Уиллоби – Ченслера посетил русские земли

(Холмогоры). В 1553 году английская экспедиция из трех кораблей

отправилась на поиски северного пути в Китай. Началом

непосредственного сближения России с Англией принято считать 24

августа 1553 года, когда впервые корабль английского короля Эдуарда

VI – «Эдуард Благое Предприятие» стал на якорь в гавани Св. Николая в

устье Северной Двины. Это был единственный уцелевший корабль

экспедиции, а его капитан Ричард Ченслер попал в Москву, был весьма

милостливо принят Иваном IV, вручил царю грамоту своего короля, а 15

марта 1554 года был отпущен из Москвы, получив хартию на право

монопольной торговли. Экспедиция, предпринятая Ченслером и его

спутниками, имела целью найти новые рынки сбыта, так как, по

свидетельству самих англичан, аенглийские товары имели мало спроса у

народов и в странах вокруг них, и было принято решение снарядить три

корабля для исследований и открытий в северных частях света.

Заинтересованность Англии в торговле с Россией была исключительно

велика. В 1554 году в Лондоне король Филипп и королева Мария

утвердили создание Московской компании («Moscow Company») английских

купцов, оставившей после себя множество записок о Московском

государстве XVI века. Эти записки представляют огромый интерес для

изучения общей истории англо-русских контактов, т. к. русских

источников того времени обнаружено очень мало. Московская торговая

компания имела целью установить и развивать торговлю с Московским

государством. Важный торговый путь через Белое море, впервые открытый

Ричардом Чанслером в 1553 году, сделал возможным установление

непосредственных контактов между Англией и Россией. Через два года

Московская компания получила разрешение на беспошлинную торговлю по

всей России. В Москву были отправлены послы и представители торговых

компаний. Северным путем, через Белое море в Холмогоры, а оттуда к

«царю Московии» стали приезжать купцы и предприниматели для

заключения торговых сделок. Английские купцы широко использовали

предоставленные им возможности, путешествуя через Россию в Персию и

Среднюю Азию. Уже в 1558 году, в год восшествия на престол королевы

Елизаветы I, Антони Дженкинсон достиг Бухары. С началом торговых

отношений у России с Англией завязываются регулярные и довольно

прочные (вплоть до 1649 года) политические и дипломатические связи.

Экономическое проникновение сопровождалось отправлением целого ряда

посольств. Английское правительство в XVI – XVII веках заботилось о

подготовке штата постоянных переводчиков с русского языка, которые

могли бы обслужить лондонские дипломатические канцелярии. В русских

архивах сохранился ряд документов об английских юношах, которые с

этой целью учились в русском государстве. Сохранились также

английские документы, удостоверявшие наличие в Лондоне официальных

переводчиков с русского языка; наряду с обычной переводческой работой

они исполняли также роль правительственных толмачей во время приездов

русских посольств. Помимо небольшой группы лиц, получавших

официальные поручения, связанные с их познаниями в русском языке, эти

познания распространялись в гораздо более широкой и, прежде всего,

купеческой среде. Многие из купцов и дипломатов обладали острой

наблюдательность. Они часто подолгу жили в Москве и старались усвоить

русский язык, ознакомится с русскими законами и обычаями. Приехавший

в Россию торговый агент лондонской «Moscow Company» в условиях

языковой изоляции тем легче усваивал русскую речь, чем меньше среди

русского населения распространено было знание английской речи, и

вскоре мог не только изъясняться по-русски, но и сделать коммерческую

запись на руском языке или разобраться в русском юридическом

документе. Таков был, например, Джон Меррик, игравший немалую роль в

истории дипломатических отношений московского и английского

государств во второй половине XVI века. Отец Джона Меррика вывез его

в Москву еще ребенком. Здесь он много лет жил в иноземной среде и

затем стал самостоятельным агентом лондонской торговой компании в

Москве и Ярославле. Его настолько хорошо знали в московских

правительственных кругах, что нередко давали ему весьма ответственные

поручения дипломатического характера. В своих английских письмах

Меррик любил щегольнуть каким-нибудь русским словечком или фразой. В

письме к Борису Годунову (1603) он пишет: «holop tvoi hospodarev to

the end of my days» /1, стр. 80/.

В течение последующих десятилетий после того, как между Англией и

русским государством были установлены дипломатические и торговые

связи, эти связи расширились благодаря покровительству Ивана

Грозного. Англичане пользовались особыми привилегиями в России:

английским купцам был подарен дом в Москве, здесь была организована

торговая компания, разрешена беспошлинная торговля, английские купцы

получили жалованные грамоты свободно с товарами приезжать во все

российские пристани, разъезжать по русским землям и жить на них. К

концу XVI века (1589 год) Борис Годунов в грамоте Елизавете I дает

разрешение только одним англичанам торговать в России. На русской

службе состоят английские врачи, аптекари, а позже военные и

корабельных дел мастера. К 1617 году в России жили 18 английских

купцов, торгующих своими товарами, а к 1626 году их было уже 22.

Торговым людям нужен был русский язык как средство общения. В

докладах английских дипломатов и купцов в их родной английский язык

все чаще вкрапливаются русские слова. По возвращении в Англию купцы и

предприниматели в своих отчетах подробно рассказывали о впечатлениях

от всего увиденного в России, часто употребляя в своих докладах

русские слова для обозначения предметов и понятий русской жизни.

Между русским царем Иваном IV Грозным (1530-1584) и английской

королевой Елизаветой I (1533-1603) возникла дипломатическая

переписка. Один из первых курьеров Елизаветы I и Ивана IV — Джером

Горсей (в России его звали Еремий Ульянов Хорший) впервые побывал в

России в 1573 году,а затем приезжал в Москву также в 1584, 1586 и

1592 годах. Он изучал русский язык, сопоставлял его с родственными

языками, сравнивал и оценивал: «Хотя у меня было только

посредственное знание грамматики и я только слегка знал греческий,

сходство последнего с русским помогло мне за короткий срок овладеть

им. Русский язык — самый богатый и изящный язык в мире».

Экономические, политические и чисто языковые причины объясняют то

усиленный интерес к чужой речи, то затухание такого интереса. Так,

чем меньше знали в чужих краях английский язык, тем более английские

торговые люди изучали языки других стран. Осведомленность в

английском языке деловых партнеров снимала потребность у англичан

изучать чужие языки. В XVI—XVII веках Англия проявила особый интерес

к русскому языку. По рассказам англичан, возвращавшихся к себе на

родину из Москвы, в этом были заинтересованы английские

правительственные круги, правительственные толмачи овладевали русской

речью. Джером Горсей отмечает интерес к русскому языку самой королевы

Елизаветы I. Рассматривая привезенную из Москвы привилегию английским

купцам, королева заинтересовалась красиво изукрашенной рукописью,

спрашивала какое звучание имеет та или иная буква. Русский язык

представлялся английской королеве «знаменитым и богатейшим языком в

мире» (the famous and most copious language of the world), не казался

он, не в пример некоторым современным преподавателям русского языка

за рубежом, и каким-то невероятно трудным языком. Возможно, русское

соотношение звуков и букв, очень простое по сравнению с английским

языком, позволило Елизавете сказать: «Я бы скоро научилась этому» (I

could quickly learn it). Следует отметить, что в эпоху Возрождения в

Англии и в аристократической и в купеческой среде было распространено

знание иностранных языков: джентльмен XVI века писал итальянские

стихи, говорил по-латыни и по-французски; странствующий купец знал

практически не менее четырех языков.

«Русская грамматика» Г. Лудольфа. Большинство русских

заимствований этого периода проникают в английский язык письменным

путем – через различные описания, отчеты, дневники англичан,

посетивших Россию. Очень многие из руссизмов того периода включены в

английские толковые словари. Конечно, значительная часть русских

заимствований появилась в английском языке вследствие трудности, а

подчас и невозможности передать словами английского языка то

своеобразие понятий, которые выражались русскими словами. Первые

источники русского языка для иноземцев, чужестранцев, или, как

принято говорить теперь, русского языка как иностранного, преподносят

русский язык в разговорном плане, так как главной целью было

стремление научить и научиться говорить по-русски. Примечателен

интерес к устной речи, к ее звуковой стороне. Появление в Англии XVII

века русских рукописей и словарей не может не свидетельствовать о

действительном интересе англичан к русской речи в эту эпоху, и

поэтому далеко не случайным является тот факт, что первая печатная

грамматика русского языка для иностранцев вышла в свет в Оксфорде в

конце того же столетия. Это была «Русская грамматика» («Grammatica

Russica») саксонского выходца Генриха Вильгельма Лудольфа (1655 –

1712), написанная по-латыни и представлявшая особенно большое

значение для истории культурных связей Русского государства со

странами Европы. Его ранние английские биографы упоминают, что он

приобрел некоторые знания русского языка в Англии прежде, чем ему

удалось совершить поездку в Россию в начаде 90-х годов XVII века.

Через несколько лет после своего возвращения в Англию он выпустил

свою замечательную книгу в Оксфорде. Книга содержит немало сведений о

нравах, природе, хозяйстве и культуре России конца XVII века. Автор

разграничивал старославянские и чисто русские элементы в речи. Он

обращает внимание, например, на то, что хотя пишется слово сегодня,

но произносится оно как севодна. Языковой материал не исчерпывается

грамматической частью: в книгу включены диалоги, главным образом на

бытовые темы, которые представляют собой, как и «Словарь Московитов»,

и «Русско-английский словарь» Р. Джемса, ценный материал по

разговорной русской речи. Заслуживают внимания лингвистические

принципы автора: Лудольф настаивает на том, чтобы права разговорного

языка были расширены, чтобы он стал употребительным в книгах, заменяя

отживающий церковнославянский язык. Генрих Лудольф правильно и

прозорливо понял те течения, те изменения, которые происходили в

русском языке XVII века.

Через слово иноземные авторы русских словарей стремились

познакомить с бытом, жизнью и историей русского народа и русской

страны, как бы тем самым демонстрируя неразрывность языка и истории,

социальную обусловленность языка и свое понимание этого важного

момента в науке о языке и в практике его преподавания. Изучая русский

язык, ученые-иноземцы записывали рассказы и суждения русских людей.

Г. Лудольф полагал, что его труд послужит купцам и

путешественникам. Скромно считая изучение разговорного языка только

введением в изучение языка, Лудольф стремился ввести страноведческие

элементы в изучение языка даже на этом первом этапе, справедливо

определяя их важность в процессе взаимообщения и взаимопонимания. Сам

же выбор русских слов, заимствованных английским языком, говорит об

определенном характере возникшего отношения (термины из делового,

дипломатического языка на уровне государственных, посольских

переговоров и названия предметов торговли). «Русская грамматика»

Лудольфа, действительно, ответила тем целям, для которых она

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5