реферат

по истории

На тему:

«Афганистан: авантюра или вынужденная необходимость»

Выполнила: ученица 9 «А» класса

Ивлиева Марина

Проверила: преподаватель истории

Корякина М.В.

Екатеринбург, 2001 г.

Содержание:

Введение.

Несмотря на то, что внимание мирового сообщества в большей степени
обращено к другим региональным конфликтам, афганская проблема до сих
пор остаётся наиболее острой во всём мире. По-моему, эта проблема важна
и актуальна сейчас, и по крайней мере в ближайшем будущем. Выбирав тему
для моего реферата «Афганистан: авантюра или вынужденная необходимость»
мне очень хотелось не только самостоятельно разобраться в причине
возникновения конфликта и точно знать: была ли это авантюра или нет. У
меня было желание посмотреть на эту войну как на часть исторического
прошлого, пусть недалёкого.

Я много слышала, что афганская война была самой, что ни на есть,
настоящей авантюрой. Но, так как я раньше не сталкивалась с этой
проблемой и очень мало слышала об этом, то мне бы хотелось самой изучить
её и дойти до определённых выводов. Я считаю это своей главной задачей.

Исторически с Афганистаном у нас складывались добрые отношения. Южный
сосед первым в мире признал Советскую Россию, а наше руководство в мае
1919 года заявило о готовности обменяться посольствами с Афганистаном. В
последующем, особенно в 50-е годы, по просьбе афганских руководителей на
территории дружественного нам государства силами советских специалистов
сооружались электростанции, оросительные комплексы, хлебозавод,
домостроительный комбинат и другие объекты. Совместными усилиями была
проложена автомагистраль через перевал Саланг, связавшая северные
провинции страны с Кабулом.

Однако по социальным, культурным, правовым проблемам население
Афганистана оставалось «на задворках» цивилизации. В стране
господствовали феодальные отношения, и большая часть населения
оставалась бедной, забитой, неграмотной. В такой обстановке 1 января
1965 года состоялся первый съезд Народно-демократической партии
Афганистана (НДПА). Эта партия и возглавила прогрессивно настроенные
силы.

Осенью 1965 года НДПА приняла участие в парламентских выборах и провела
в палату четырех депутатов, в том числе будущего лидера страны Бабрака
Кармаля. В 1966 году партия начала издавать газету «Хальк»- в переводе
«Народ»,- но после выхода шестого номера власти её закрыли. Между тем
недовольство режимом росло.

В дальнейшем в годы подъёма демократического движения внутри НДПА
возникли разногласия. В повседневной жизни партии всё отчетливее стали
проявляться клановые, племенные, религиозные, националистические
предрассудки. Образовались две фракции. Одну из них, фракцию халькистов,
возглавил Н.М.Тараки, а другую – парчамистов – по названию газеты
«Парчам»(в переводе – «Знамя») – Бабрак Кармаль. Лишь в марте 1977 года
между враждующими фракциями было достигнуто соглашение, и в июле
состоялась объединительная конференция.

Отсутствие единства в рядах партии усугубило стоящие перед ней проблемы.
После так называемой «Апрельской революции» были арестованы и
содержались в одной из городских тюрем. Это произошло после массовой
манифестации при похоронах одного из видных партийных активистов, - Мира
Акбара Хайбара, который был убит 17 апреля. В такой обстановке Абдул
Кадыр и Аслам Ватанджар возглавили военный переворот. Во дворец, в
котором находился глава правительства М. Дауд, ворвалась группа военных
во главе с Имамуддином. В перестрелке Дауд был убит, а его труп
выставлен на всеобщее обозрение.

Для страны, семерых правителей которой лишили жизни в ХХ веке, событие
не стало бы из ряда вон выходящих, если бы не декларируемая новым
режимом приверженность марксизму – ленинизму. Это обстоятельство сделало
апрельский переворот прологом превращения прежде нейтрального
государства чуть ли не в самую горячую точку холодной войны.

Вечером 27 апреля Кадыр и Ватанджар объявили по радио о «Саурской
революции» (Саур – название месяца. 21 апреля соответствует 1 Саур. 27
апреля, соответственно ,- 7 Саур). Руководители партии Н. Тараки, Б.
Кармаль и другие были освобождены из тюрьмы. Афганистан был объявлен
Демократической Республикой. Президентом ДРА стал Н. Тараки. А премьер –
министром – Хафизулла Амин. И, тотчас НДПА раскололась на две
противоборствующие группировки: «Хальк (Народ) во главе с Тараки и
«Парчам» (Знамя), которую возглавил Бабрак Кармаль, амбициозный политик,
сын генерала, выходец из богатой пуштунской семьи. Он, мечтавший о
заветном кресле премьер – министра, сумел объединить вокруг себя всех,
кто затаил обиду на новые власти в Кабуле. Заговорщиков кто–то выдал, и
операция по захвату власти провалилась, так и не успев начаться. Тараки
не стал казнить Кармаля, отправив его в «почетную ссылку» послом ДРА в
Чехословакию.

Между тем разгорелась нешуточная борьба за власть между Тараки и
Амином. Тараки разработал план уничтожения Амина. Он был прост: Тараки
улетает на международную конференцию на Кубу, и по возвращении его, как
это принято, встречает у трапа самолёта Амин. Вот тут – то и должен
прогреметь выстрел… Но Тарун, начальник президентской охраны, близкий
друг Амина, в аэропорту обезоружил заговорщиков.

Тараки не оставил своих коварных планов. Некоторое время спустя он
вызвал Амина в президентский дворец якобы на встречу с советским послом
Пузановым. Как только Амин и его свита вошли в президентский дворец,
раздалась автоматная очередь. Тарун закрыл собой Амина и погиб на месте.
Самому Амину, раненному в ногу, удалось спастись.

Дни Тараки оказались после этого сочтены. Пуштунская пословица гласит:
«Предательство друга смывается кровью». Инициатива перешла к Амину. На
Востоке осбенно остро не любят слабых и неудачников. И вскоре Тараки был
арестован, объявлен больным, а затем и уничтожен людьми Хафизуллы Амина.

В ту пору советское руководство трактовало события в Афганистане как
победу национально – демократической революции, а вспыхнувшие боевые
действия считало необъявленной войной, которая велась моджахедами при
помощи ряда стран, и в первую очередь Пакистана, не без участия США.

5 декабря 1978 года был подписан советско-афганский Договор о дружбе,
добрососедстве и сотрудничестве. Он предусматривал, что СССР и
Афганистан будут консультироваться и с согласия обеих сторон
предпринимать соответствующие меры в целях обеспечения безопасности,
независимости и территориальной целостности обеих стран, в интересах
укрепления обороноспособности сторон продолжать развивать сотрудничество
в военной области.

В соответствии с этим договором правительство Республики Афганистан
обратилось к Советскому Союзу с просьбой оказать вооружённую поддержку
афганской народной армии.

Между тем Бабрак Кармаль не оставил своих планов прорваться к власти.
Через своих людей в Москве им была вброшена дезинформация о якобы
существующих планах Амина пойти на сближение с американцами. Кремль
«клюнул» на эту ложь.

1. Ввод и дислокация советских войск в Афганистан. Цели и планы СССР в
войне.

О событиях в Афганистане написано много, однако до конца правдивой
истории афганской войны мы ещё не имеем. В сознании общественности
утвердилось немало ложных стереотипов и неверных суждений. В последнее
время стали известны новые документы, которые, как и свидетельства
очевидцев, позволяют несколько по-иному взглянуть на проблему и даже
пересмотреть оценку некоторых решений и действий как афганского, так и
советского руководства, а также противостоявшей им вооруженной оппозиции
и поддерживавших её государств Запада, Ближнего и Среднего Востока.
Вместе с тем нельзя не учитывать, что официальные документы США,
Пакистана, Ирана и других государств, связанные с вмешательством в
афганские дела и оказанием помощи моджахедам, пока остаются
нераскрытыми.

Ныне утвердилось представление: ввод советских войск в Афганистан –
трагическая ошибка Леонида Брежнева и его соратников. Однако после
обнародования ранее секретных документов выяснилось: Политбюро ЦК КПСС
долго и упорно сопротивлялось настойчивым требованиям «афганских
товарищей» о вводе советских войск. И если в конце концов им удалось
настоять на своём, дело здесь не только в некомпетентности советских
руководителей. Негативную роль, без сомнения, сыграл наш ВПК –
серьёзная подготовка к введению войск началась примерно за год до
рокового решения наверху. Но, не смотря на всю мощь ВПК, её одной, без
поддержки идеологии, вряд ли было достаточно. Возможно, кое-кому это
покажется явной натяжкой, ведь сталинских репрессий тон в СССР задавали
отнюдь не идеалисты-теоретики. Но не следует забывать, что в советское
время идеология служила главным аргументом, которым номенклатура
оправдала беспредельную и бесконтрольную власть над собственным народом.

Конец 70х годов был явно кризисным для СССР. В Восточной Европе
советские сателлиты всё больше нуждались в экономической и военной
подстраховке. На Дальнем Востоке укреплялся комплексный, но в то же
время антисоветский Китай на Ближнем Востоке правил прежде рождавший в
Москве большие надежды арабский национализм: на Среднем Востоке
утвердился альянс Ирана с США. На этом фоне просоветский переворот в
Афганистане выглядел поистине подарком судьбы.

И на решение руководства СССР на ввод ограниченного контингента войск в
ДРА повлияло изменение геостратегической ситуации в регионе в конце 70-х
годов. Ранее политбюро ЦК КПСС сопротивлялось настойчивым просьбам
Тараки, а потом и Амина о вводе войск в Афганистан. И тот и другой
рассчитывали с помощью советских штыков удержаться у власти. На братской
помощи настаивали лишь руководители военно-промышленного комплекса СССР,
считавшие Афганистан удачным естественным полигоном для испытания
новейших военных технологий, да идеологии со старой площади.

Ценность Афганистана для СССР стала особенно очевидной после победы в
феврале 1979 года Хомейни в Иране. Его религиозно-политическое движение,
выступая за мировую исламскую революцию, наносило удар одновременно «по
большому и малому Сатане» - по позициям США и СССР на Ближнем и Среднем
Востоке, включая и те районы Советского Союза, которые входят в зону
традиционного распространения ислама. Возможность использовать
Афганистан, страну с глубокими мусульманскими традициями, в противовес
такой тенденции не могла ускользнуть от внимания Кремля.

И Кремль решился.

Ещё во время рабочих совещаний перед принятием окончательного решения о
вводе наших войск начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР
маршал Н. В. Огарков высказал мнение о том, что отдельные части
афганской армии могут оказать сопротивление. Однако этого не было.
Наблюдалось совершенно противоположное: все подразделения и части
афганской армии встречали советских солдат радушно.

Первоначально предполагалось, что наши войска будут только
помогать местным жителям защищаться от вторгшихся извне банд, оказывать
населению содействие продовольствием и предметами первой необходимости –
горючим, тканями, мылом и т. д.

Я считаю, что при оценке решения по вводу войск в Афганистан зачастую не
учитывается то, что советское руководство действовало не в политическом
вакууме. Этот «грех» лежит и на других государствах, которые своей
политикой преднамеренно или невольно подталкивали нас к такому шагу.
Если говорить об интересах только советской стороны, то ввод войск на
территорию Афганистана был крайне нецелесообразным, так как осложнил
внешнеполитическое и экономическое положение СССР, обострил социально –
политические проблемы внутри него. Тем более что вопреки всевозможным
домыслам руководство Советского Союза не преследовало каких – либо
целей, связанных с выходом к «теплым морям», равно как и других
экспансионистских намерений. С точки зрения стратегической это было
также невыгодно для него и лишь ухудшало наше геополитическое положение.
Ввод войск в том виде, как его осуществили, являлся действительно
авантюрой. Однако не подлежит сомнению, что при всей политической,
экономической и военно-стратегической нецелесообразности этой акции её
можно было осуществить по-другому, более рационально и с большей
эффективностью.

Во-первых, для полноценного выполнения задач в Афганистане требовались
более крупные силы, которые надежно закрыли бы границу с Пакистаном и
Ираном, не допуская проникновения на территорию Афганистана вооруженных
отрядов, поставок оружия и других военных грузов, обеспечили бы защиту
(вместе с афганской армией) пришедших к власти новых государственных
структур в районах, освобождаемых от вооруженной оппозиции.

Применение военной силы – это всегда крайняя и, как правило, вынужденная
мера, к которой прибегают, когда не остается иных путей обеспечения
государственных интересов. Но если уж пошли на это, действовать надо
было энергично, решительно, используя максимум необходимых сил и
средств, как, например, в районе Персидского залива в 1991 году или в
Чехословакии в 1968 –м (речь идет лишь о военной стороне, официальные
политические оценки этим событиям уже даны). И, пожалуй, не столь уж
важно, сколько вводится войск на территорию другого государства,
главное, чтобы они были в состоянии добиться эффективных результатов и
проводили в жизнь намеченный план быстро, настойчиво и с полной
уверенностью, что предпринимаемая акция не будет воспринята в своей
стране негативно, найдет понимание и поддержку как в политических
кругах, так и среди широкой общественности. Пример же с Афганистаном
показывает, что в политике и военной стратегии самые плохие решения -
это робкие, половинчатые, непоследовательные.

Во-вторых, на эффективности действий советских войск сказалось и то
обстоятельство, что руководство СССР не имело чёткой политической и
военно-стратегической цели предпринимаемой акции, определённого её
замысла. (Ограниченному контингенту(, направленному в Афганистан, не
была поставлена конкретная задача: что делать и какие боевые задачи
выполнять. И как справедливо отмечает М.А. Гареев, наивные разговоры
насчёт того, что мы собирались прийти в Афганистан, стать гарнизонами и
не ввязываться в военные действия, не выдерживают никакой критики. Без
всякого (прогнозирования( и (моделирования( было ясно, что, придя в
чужую страну, где идёт гражданская война, для поддержания одной из
сторон, избежать участия в боевых действиях окажется невозможным.

А раз не существовало определённой военно-политической цели и конкретной
задачи, то не удивительно, что ни при вводе, ни за десять лет пребывания
советских войск в Афганистане в Генеральном штабе Вооружённых сил СССР
так и не родилось какого-либо стратегического плана, определявшего
последовательность и способы действий по разгрому противостоящих сил
противника. В лучшем случае разрабатывались планы на определённый
период, по проведению отдельных операций, когда боевые действия
навязывал противник или когда уже не проводить их было нельзя.

Война, смысл которой до конца не понимали не только солдаты, но и
Председатель Совета Обороны СССР, породила неразбериху, начиная с
определения организационной структуры войск и кончая правовыми нормами.
Сейчас задаётся вопрос: почему оргструктура войск, их оснащение и
подготовка не отвечали задачам, обусловленным спецификой
антипартизанских действий? Ответ на него один: советское руководство не
собиралось воевать в Афганистане. Оно, как показала жизнь, рассчитывало
совсем на другой ход событий, а значит, ошибалось.

Известно, например, что Генеральный штаб выступал против ввода войск в
Афганистан. Когда на одном из заседаний Политбюро ЦК КПСС Маршал
Советского Союза Н. В. Огарков, высказавшись против ввода войск, заявил,
что такая акция чревата очень серьезными внешнеполитическими
осложнениями для Советского Союза, Ю. В. Андропов, оборвав его,
заметил: «У нас есть кому заниматься политикой. Вам надо думать о
военной стороне дела, как лучше выполнить поставленную вам задачу».

Окончательное решение на ввод войск в Афганистан было принято 12.12.79
года.

На совещании 24.12.79 года Маршал Советского Союза Д. Ф. Устинов
довел до руководящего состава Вооруженных Сил СССР решение о вводе войск
в Афганистан. В этот же день им была подписана директива, в которой
говорилось, что принято решение о вводе некоторых контингентов советских
войск, дислоцированных в южных районах страны, на территорию
Демократической Республики Афганистан в целях оказания интернациональной
помощи дружественному афганскому народу, а также создания благоприятных
условий для воспрещения возможных антиафганских акций со стороны
сопредельных государств. По этому поводу М. А. Гареев замечает, что
задача была поставлена крайне неопределенно и неконкретно, примерно так
же, как И. В. Сталиным в ночь на 22 июня 1941 года по отражению
германской агрессии. В Афганистане какого-либо участия в боевых
действиях не предусматривалось.

Однако, несмотря на отсутствие конкретного политического решения,
определенную подготовку войск к вводу в Афганистан Министерство обороны
всё же проводило. Ибо политическое руководство могло принять решение в
любой момент. Без предварительных подготовительных мероприятий
невозможно было сразу приступить к выполнению задачи. При этом
учитывалось, что, если даже не придётся вводить войска, частичное
отмобилизование и подготовка их должны стать сдерживающим фактором для
других стран, поддерживавших афганскую оппозицию.

В подготовке войск, особенно в их материально-техническом и медицинском
обеспечении, было допущено много просчетов и ошибок. Например,
своевременно не оценили санитарно-эпидемиологические условия пребывания
в Афганистане и потому не приняли необходимых мер по обеспечению личного
состава водой и проведению профилактических прививок. Поскольку
оставалось неясным, на длительный или короткий срок прибыли войска в
Афганистан, не решались должным образом вопросы их обустройства,
затягивали с оборудованием стационарных городков. В результате за время
пребывания советских войск в Афганистане десятки тысяч военнослужащих
переболели гепатитом и другими инфекционными заболеваниями.

. Советское руководство, направляя войска, не учло многие весьма важные,
в том числе исторические особенности этого региона. В Афганистане
испокон веков очень сильны племенные традиции. Огромная роль принадлежит
религии. Ислам - часть культуры и образа жизни народов Афганистана.
Никакие пришельцы не в состоянии утвердить на афганской земле иные
порядки. Об этом свидетельствует опыт трех англоафганских войн. Вводя
40-ю Армию в Афганистан, советские руководители рассчитывали быстро
"навести порядок" - и сделали неверный шаг...

Ввиду отсутствия у высшего военного командования и Генерального штаба
долгосрочных планов ведения военных действий в ДРА вся деятельность
войск строилась на основе ежемесячных планов, утверждавшихся, как
правило, министром обороны. Их разработка осуществлялась командующим
войсками Туркестанского военного округа совместно с главным военным
советником под общим руководством оперативной группы Министерства
обороны Д. Ф.Устинова, носили зачастую весьма затяжной характер. Пока
утверждались планы разгрома тех или иных группировок моджахедов,
обстановка иногда существенно менялась и по ходу развития событий их
приходилось пересматривать.

Советские войска в Афганистане

Как выполнили советские войска свои задачи в Афганистане? Этот вопрос,
остаётся злободневным и поныне, поскольку в печати нередко вывод войск
трактуется как военное поражение. Но войска выполнили поставленные им
задачи. Они способствовали укреплению положения правительственных
структур, становлению афганских вооруженных сил, осуществляли охрану и
оборону важнейших государственных и военных объектов, предотвратили
агрессию против Афганистана извне. По приказу своего правительства они
организованно пришли и так же организованно возвратились на Родину. Во
всяком случае уходили не так, как американцы из Вьетнама.

Могло ли руководство Афганистана во главе с Наджибулой до конца выстоять
в борьбе против вооруженной оппозиции после вывода советских войск? При
определенной помощи со стороны России и других стран СНГ (адекватной
помощи извне, получаемой моджахедами) можно было бы еще долго вести
вооруженное противостояние. Но в силу особенностей существовавшего тогда
социально-политического строя одержать окончательную победу республика
вряд ли могла. Даже при осуществлении намеченной Наджибуллой программы
частичной либерализации и модернизации режима она не была бы принята и
поддержана большинством народа, что стало очевидным в свете потрясений,
постигших СССР и другие восточноевропейские страны. .

С точки зрения долгосрочных интересов афганского народа наиболее
целесообразным было постепенное примирение сторон. Прежде всего
требовалось прекратить огонь, как это предлагало правительство
республики. При определенном политическом и экономическом воздействии на
оппозицию со стороны СЩА, Пакистана и других поддерживавших ее
государств рано или поздно она должна была пойти на эту меру. Затем
постепенно мог наладиться переговорный процесс, направленный на
организацию всеобщих выборов, создание коалиционного правительства и
проведение других мероприятий по налаживанию мирной жизни в Афганистане
на основе национальных исламских традиций, но с одновременной
реформацией общества путем ряда прогрессивных преобразований. Конечно,
при существовавших острых противоречиях и непримиримой борьбе между
различными группировками процесс этот, видимо, был бы длительным и
трудным, но мог способствовать прекращению гражданской войны и началу
восстановления разрушенной экономики.

Не подлежит сомнению, что государственные интересы России и других стран
СНГ требовали и требуют проведения такой внешней политики, при которой в
Афганистане существовало если не дружественное, то хотя бы и не
враждебное, нейтральное государство, с территории которого не исходила
бы угроза безопасности и спокойствию наших южных границ. Этого можно
было добиться, постепенно примирив стороны.

После многих высокопарных слов о нравственности в политике наши
последние шаги в Афганистане выглядели не очень прилично. Считается, что
неприглядную роль во всем этом сыграл и А. В. Руцкой. Говорят, ввод
советских войск в Афганистан был преступлением. Но и такое окончание
войны являлось ошибкой. А как говорил Талейран, ошибка в политике хуже
преступления.

Поразительно, что ни ООН, ни советский ни его фактический преемник –
российский МИД ничего не сделали и для того, чтобы добиться от США и
Пакистана выполнения Женевских соглашений. Советские войска ушли, их
базы на территории Афганистана были ликвидированы, а все военные базы и
учебные центры моджахедов на территории Пакистана остались. Военная
помощь правительству Афганистана была прекращена, а поставки оружия и
боеприпасов моджахедам продолжались. Поэтому возникает вопрос: зачем
вообще нужны были длительные и дорогостоящие переговоры с американцами и
пакистанцами и сами Женевские соглашения, если их выполнила лишь одна
сторона, а другая, как показало время, ничего и не собиралась делать?
Было, видимо, проще вывести советские войска в одностороннем порядке и
решить вопрос без всяких дипломатических игр.

Но даже при сложившихся обстоятельствах России для сохранения роли
авторитетного посредника и влияния на обе противоборствующие стороны
было целесообразно держать дистанцию между ними и продолжать активно
работать и с правительством Наджибуллы, и с лидерами моджахедов. Кстати,
если бы Женевские соглашения другой стороной выполнялись, то оппозиция
пошла бы быстрее на переговоры о прекращении огня и создании
коалиционного правительства.

«Советский Вьетнам». В западной, а позже и в отечественной прессе с
легкой руки журналистов эта война часто называлась «Советским Вьетнамом»
Никто не сомневался, что «русские» на своих боевых вертолетах могли
достичь даже самых отдаленных районов этой изолированной от всего мира
страны. Но даже самые объективные прогнозы сводились к одному: если
советские войска хотят получить выгодные для себя долгосрочные
последствия, им надо «сойти на землю». Иначе им никогда не справиться с
вооруженными повстанцами у себя в тылу. Моджахеды не были едины в своей
борьбе. Но, как это ни может показаться парадоксальным, опыт не только
советско-афганской войны показывает, что сила не всегда в единстве. Одно
племя или аул могли, увидев для себя в этом выгоду, или под давлением
силы заключить союз с завоевателями, но другие продолжали борьбу, так
как в этой стране на протяжении многих столетий каждый сам обеспечивал
себе выживание.

В отсталом Афганистане было мало индустриальных центров, в городах
промышленное производство было развито слабо, не было сколь-нибудь
сильного рабочего класса и, вследствие этого, рабочей организации, на
которую, согласно традиции, могла бы опереться марксистская партия.
Проводя иногда довольно продуманную колониальную политику, советские
оккупанты и их афганские союзники наделяли дополнительными властными
полномочиями

многих местных князьков, что еще больше усиливало пульверизацию
общества, начатую Амином и Тараки, и создавало опасную основу для
сохранения раздробленности и междуусобной войны в Афганистане на многие
годы вперед. С первых дней войны даже оптимисты считали, что для
реинтегрирования страны потребовалась бы смена по крайней мере одного
поколения и гораздо больше при условии, что русские, не смотря на
противодействие мирового сообщества, в ближайшем будущем не отказались
бы от своего эксперимента – и это пророчество сбывается.

В силу этих причин за пределами стран социалистического содружества
почти никто не сомневался в том, что коммунистический режим в
Афганистане не способен к самостоятельному существованию, и после вывода
оттуда подразделений советской армии от него ничего не останется, кроме
ненависти к русским, страна же впадет в продолжительный период хаоса и
гражданской войны. Даже высшее советское руководство и верхи
генералитета во многом разделяли это бытовавшее на Западе мнение, и
именно поэтому продолжали настаивать на дальнейшем военном
вмешательстве. Советские лидеры просто не имели другого выхода – ведь
они не могли допустить падение марксистского правительства.

Однако, афганские повстанцы, располагая лишь ограниченным арсеналом
оружия, которое доставалось им преимущественно от распадавшейся
афганской армии (к концу 1980 года она составляла 30% от своей и без
того ранее сокращенной численности), а также не очень значительной
военной помощью извне (преимущественно ракеты земля-воздух), оказывали
агрессору отчаянное сопротивление. Не смотря на то, что советское
военное присутствие в Афганистане было обеспечено огромными техническими
и людскими резервами, даже по самым оптимистичным оценкам умиротворение
должно было бы занять многие годы. Многие прекрасно помнили о том, как
России в конце Х1Х века пришлось потратить целых 25 лет на завоевание
гораздо меньшей по площади страны на Кавказе – Дагестана.

Перевал Саланг Захваченный афганский форт

1.2. Реакция мирового сообщества на ввод советских войск в Афганистан.

Положение в Афганистане по оценке западной прессы «резко обострило
отношения между Востоком и Западом и привело к переоценке международной
ситуации в целом в связи с новым и более трезвым взглядом на ту
опасность, которую политика СССР представляет для глобальной
стабильности и международного мира». Сразу и надолго ухудшились,
например, отношения между двумя ядерными сверхдержавами в области
двусторонних соглашений по ограничению вооружений.

Особенную панику в Западном мире вызвало начало кризиса, так как
расценивалось как переломный момент в советской внешней политике и новый
этап международных отношений во всем мире. Впервые Советский Союз
применил организованную вооруженную силу за пределами своих границ и
стран всеми признанного просоветского блока в Восточной Европе. Введение
ограниченного контингента советских войск в Афганистан было, несомненно,
ничем не прикрытой попыткой грубой силой решать судьбу суверенной и
формально несоюзной страны, которой приписывались далеко идущие
последствия.

Естественной реакцией Западного мира было противодействие советской
агрессии, что толкало капиталистические страны на сближение.
Исключительное место в этом формальном (в рамках ООН и НАТО) и
неформальном союзе занимали США, еще более утвердившиеся в своём
положении сверхдержавы. После нескольких раундов совещаний со своими
европейскими союзниками, которые все-таки не хотели просто выполнять то,
что им скажут американцы, администрации Картера удалось выработать
основные направления совместной политики, направленной на усмирение
агрессора и стабилизацию положения в регионе и во всем мире в целом.
Предполагалось, во-первых, оказывать всемерную военную и экономическую
помощь Афганистану. Во-вторых, поставить Советский Союз перед выбором:
либо продолжать свою агрессивную политику в Афганистане и поплатиться за
это своими едва наладившимися отношениями с Западом, либо сохранить
доброе имя в системе международных отношений. В-третьих, как более
отдаленную перспективу США уже без своих союзников планировали усилить
своё военное присутствие и развить сеть оборонных систем и военных
институтов в регионе.

Еще один удар по СССР нанесли страны третьего мира. Например,
конференция исламских стран в Исламабаде большинством голосов осудила
действия Советского Союза как агрессивные. Не смотря на оказанную им
длительную помощь многим из этих стран. Единство мусульманских
государств, однако, было существенно нарушено недавней Ирано-Иракской
войной. И поэтому они не могли в сколь либо значительной степени влиять
на внешнюю политику СССР.

Лидирующую роль в подталкивании СССР к переговорам о выводе войск из
Афганистана играли Западные страны. Предусматривалась даже возможность
сохранения части контингента в столице и некоторых крупных центрах
страны для поддержания коммунистического режима. Президент Франции
Валери Жискар д'Эстэн и канцлер ФРГ Гельмут Шмидт лично говорили с
Брежневым о возможности таких переговоров, но тщетно. Причины этого были
ясны: афганский коммунистический режим очевидно вынашивался в СССР и не
имел почти никаких шансов выжить без военной поддержки своего
покровителя. «Вряд ли что-либо заставит русских бросить свой режим в
Афганистане на произвол судьбы» – так не без основания считало
большинство политиков на Западе.

Сейчас, после распада Советского Союза и исчезновения «красной угрозы»,
значение афганского кризиса оценивается несколько иначе. Военное
вмешательство во внутренние дела Демократической Республики Афганистан
вызвало резкое обострение международной обстановки и на некоторое время
затормозило переговоры по сокращению вооружений. Советско-афганская
война унесла около 19000 жизней советских солдат и несчитанное
количество афганских повстанцев и мирных жителей. Кроме того, эта война
на много лет приблизила глубочайший экономический и политический кризис
в СССР, распад Союза и крах коммунистического режима.

2. Хроника Афганской войны

2.1. Афганские пленники

За 10 лет войны в Афганистан были отправлены более 1 миллиона
военнослужащих, погибли более 15 тысяч, ранены около 50 тысяч человек.

Эта история, случившаяся весной 1988 года, малоизвестна. Небольшая
заметка об этом была напечатана в газете «Фрунзевец», печатном органе
Туркестанского военного округа, но быстро забыт… Время было такое…

Афганистан на востоке граничит с Ираном. Во время военных действий в
Афганистане Иран официально занимал нейтралитет. Всем известно, что базы
по подготовке и обучению моджахедов в основном находились на территории
Пакистана, но только в основном… В 15 километрах от границы с
Афганистаном, в Иране в 80-х годах удобно расположился лагерь
военнопленных. Лагерь был небольшим: в нем находилось около 300 человек
из состава Ограниченного контингента Советских войск в Афганистане.
Охранялся лагерь силами афганских моджахедов, а иранское правительство
делало вид, что не имеют понятия, что происходит за «колючкой» лагеря.

Плен это всегда унижение. Кто был в Афганистане, тот наслышан о жестоком
обращении с пленными. Этот лагерь не являлся исключением, и день,
прожитый в нем, казался годом. Есть предел человеческому терпению, но
нет предела человеческим возможностям.

Однажды, когда пленникам стало все равно: продолжать существование рабов
или умереть, попытавших пробиться к своим, - они восстали… Охрана
лагеря была перебита, и через несколько часов наши не только
контролировали сам лагерь, но и взяли военные склады с оружием и
продовольствием, находившимися неподалеку. Склад с оружием оказался
набит ракетами системы «земля-земля», «воздух-земля». Из стрелкового
оружия у восставших было в наличии только оружие охраны лагеря и
охраны складов.

О происшедшем узнало военное командование иранской армии. Но решило не
вмешиваться и устроило разнос афганским моджахедам, смысл которого
сводился к следующему: «Вы проворонили, вы и расхлебывайте!». Духи
спешно начали подтягивать силы к лагерю из Афганистана и баз,
расположенных в Иране. Но все их атаки были отбиты, моджахеды понесли
огромные потери. Бывшим военнопленным нечего было терять, и они дрались
с ожесточением обреченных. Моджахеды снова и снова предприняли попытки
захватить лагерь, но в ответ получали залпы ракетами прямой наводкой,
так как другого оружия у наших солдат и офицеров почти не было (Оборона
была настолько грамотно организована, что, по неподтвержденным данным,
афганские моджахеды потеряли несколько тысяч человек во время
пятидневного, практически непрерывного штурма).

Когда прошло пять дней со дня восстания и иранское правительство поняло,
что без их помощи моджахеды не справятся, к восставшим отправили
парламентеров с предложением сдаться. На что был получен ответ, что
любые переговоры возможны только в присутствии советского посла или
консула. Естественно, что иранское руководство старалось любыми
средствами не допустить утечки такой компрометирующей информации.
Международные осложнения не нужны никакой стране, и наши ребята стали
смертниками. Смертниками, потому что была поставлена задача уничтожить
всех…

К восставшему лагерю подошли силы иранской регулярной армии. Атаки
бронетехники были отбиты, и тогда военное командование Ирана решило
больше не терять людей и технику. На лагерь методично начали сбрасывать
тяжелые авиабомбы, его ровняли с землей. Дальнобойная тяжелая
артиллерия, которую не в состоянии были достать восставшие, также
приложила руку к уничтожению лагеря (местные жители рассказывали, что
канонада была слышна за десятки километров, её объясняли учениями,
которые якобы проходили в этом районе). Можно только предполагать, какой
ад пережили наши соотечественники в последние дни и часы своей жизни… Но
на повторное предложение сдаться никто не согласился. Все триста человек
были уничтожены (последние подорвали себя при приближении иранских
солдат). Они погибли как солдаты, на поле боя. Свободными, а не
пленниками.

2.2. Страна, уставшая от войн

Сейчас мы можем поименно назвать тот узкий круг лиц, конкретных
политиков, которые принимали решение о вводе советских войск в
Афганистан. Эта акция получила политическое и моральное осуждение на
втором Съезде народных депутатов СССР, что, впрочем, ни в коей мере не
бросает тень на большинство солдат и офицеров.

Сегодня 90 % процентов территории Афганистана контролируют талибы. У
«законного» правительства Б. Раббани, сменившего в 1992 году не менее
«законное» правительство Наджибуллы, осталась узкая полоска на севере
страны, где проживают афганские нацменьшинства: узбеки, таджики,
хазарейцы, туркмены, монголы…

Движение «Талибан» (с арабского это слово переводится как «ученики»)
возникло в начале 80-х годов в Пакистане. Детей-сирот, жертв войны,
моджахеды вывозили в Пешевар, где их принимали на полный государственный
кошт в медресе (религиозные школы). Через эти медресе прошло за
истекшие годы более 25 тысяч человек. Всё обучение в них сводилось к
ускоренной зубрежке Корана и военной подготовке. Через несколько месяцев
такого обучения «мулл-недоучек» бросали в бой с неверными.

Порядки, которые установили талибы в стране, напоминают средневековье.
Кажется, они запретили саму жизнь. Птиц в клетках и воздушных змеев,
музыку и видеокассеты, бритьё бороды и компьютеры… Когда эта орда вошла
в Кабул, местным жителям было дано 15 дней на то, чтобы под страхом
казни избавиться от «западной заразы» и «источника коррупции». Тела
казненных остаются висеть на площадях для устрашения населения. Вдоль
дорог из городов в кишлаки талибы выставляют колья с отрубленными
головами.

Лидер движения «Талибан» мулла Мохаммад Омар, провозгласивший себя
«эмиром правоверных», почти не появляется в Кабуле, предпочитая
руководить страной, называемой ныне «Исламским Эмиратом Афганистан», из
Кандагара – центра пуштунов Афганистана. Он отказывается
фотографироваться, встречаться с иностранными дипломатами и
корреспондентами. «Эмир правоверных», по слухам являющийся зятем
международного террориста Усамы бен Ладена, абсолютно не знает и не
желает знать внешний мир и подчиняться его требованиям и обычаям. Талибы
ненавидят Запад и критикуют Россию. Омар заявляет: «Российская
Федерация, как наследник СССР, стремится отомстить афганскому народу за
своё поражение».

В течение 10 лет борьба афганских моджахедов против Советского Союза
была одним из ключевых пунктов глобального противостояния Запада и
Востока. Их сопротивление широко поддерживали, финансировали вооружали
США и основные региональные союзники Америки – Саудовская Аравия и
Пакистан. При этом никак не принимался во внимание тот факт, что само
движение в случае победы было неизбежно обречено на раскол. Оно было
неоднородно: политически (дюжина партий, придерживающихся самых
различных взглядов), этнически (пуштуны, таджики, узбеки, хазарейцы…) и
даже религиозно (сунниты, шииты). Борьбу с коммунизмом неизбежно сменила
борьба между группировками. Афганистан оказался обреченным на анархию и
фактически перестал существовать как субъект международного права.

Талибы , возможно, вскоре лишаться поддержки и своих единственных
покровителей-пакистанцев. А ведь те, еще во времена генерала
Зия-уль-Хака, связывали с победой талибов грандиозные планы. Военный
диктатор, незадолго до своей гибели в августе 1988 года, предвидя развал
Советского Союза, намеревался установить своего рода протекторат над
Афганистаном. При этом он планировал осуществить три цели: добиться,
чтобы Индия – извечный враг Пакистана – оказалась в стратегической
пустоте, предотвратить образование националистического режима в
Афганистане, который при поддержке Москвы позволил бы возродить старый
альянс между Кабулом и Дели, и, наконец через Афганский коридор
проложить себе путь в Среднюю Азию. Короче говоря, Исламабад собирался
стать региональной супердержавой и создать суннитскую зону влияния между
Индией, Россией и шиитским Ираном. Пакистан был заинтересован в том,
чтобы разыграть карту исламского фундаментализма. Почти десять лет ему в
этом деятельно помогали Саудовская Аравия и США.

Первыми от услуг талибов отказались саудиты. Обеспокоенные тем, что
Омар предоставил прибежище в Кандагаре бывшему их соотечественнику
международному террористу Усаме бен Ладену, который обвиняется в том
числе и в ряде преступлений против королевской семьи в Саудовской
Аравии, Эр-Рияд отозвал своего уполномоченного из Кабула и год назад
попросил представителей талибов покинуть саудовскую столицу. Постепенное
сближение Саудовской Аравии и Ирана, без сомнения, также происходит в
ущерб талибам.

Сегодня режим талибов оказывается на перепутье: либо он станет еще более
радикальным и не оставит для своей страны ничего другого, кроме
автократической теократии, не признанной никем в мире, либо он станет
более либеральным, отречется от своей идеологической чистоты и станет
лишь формой традиционной власти, нестабильной и поддающейся влиянию
извне.

Самое опасное сейчас, если афганский и в более широком смысле исламский
факторы будут использоваться для дестабилизации обстановки в
среднеазиатских республиках. Международная общественность должна
отдавать себе отчет в том, что разжигание афганского конфликта опасно не
только в региональном, но и в глобальном общемировом масштабе.

Можно было бы более остро, а следовательно, более объективно сказать о
тех политических деятелях и дипломатах, которые так неудачно завершили
афганскую эпопею. Когда-то С.Ю. Витте даже после сокрушительного
поражения России в русско-японской войне добился заключения довольно
сносного для нашей страны мирного договора, закрепив многие приобретения
на Дальнем Востоке (и то вошел в историю как «Витте-Полусахалинский» -
современники не простили ему потерю Южного Сахалина), а ведь в 1991-1992
гг. национальным интересам России и ее безопасности вследствие
недальновидной дипломатии нанесен ущерб даже больший, чем если бы мы
потерпели поражение в войне.

В связи с вышеизложенным можно вкратце перечислить важные выводы.

Прежде всего необходимо добиться прекращения вмешательства в афганские
дела иностранных государств, продолжающих поощрять экстремистские
действия некоторых группировок, обеспечить полное выполнение Женевских
соглашений Пакистаном и другими странами. Необходимы выработка
согласованной политики в отношении Афганистана в Совете Безопасности
ООН, ввод миротворческих сил на территорию республики, оказание
международной экономической помощи для восстановления страны,
настойчивая работа по примирению сторон.

Необходимо согласовать позиции России и среднеазиатских республик СНГ по
отношению к Афганистану. Ибо грозная опасность, назревающая здесь,
затрагивает интересы всех государств региона.

2.3. Звёзды славы боевой

Многие участники афганской трагедии проявили мужество и героизм. Об этом
узнала вся страна. Приведу примеры Героев Советского Союза.

Подполковник Руслан Султанович Аушев с 1980 по 1982 год находился в
составе ограниченного контингента войск в ДРА. В 1995 году, закончив
Военную академию имени М.В. Фрунзе, вернулся на землю дружественного
Афганистана. В настоящее время Р.С. Аушев является президентом
Республики Ингушетия.

Старший лейтенант Николай Анатольевич Шорников в числе первых советских
воинов выполнял интернациональный долг в составе ограниченного
контингента советских войск в ДРА. Н.А. Шорникову присвоено звание Героя
Советского Союза (посмертно).

Генерал-майор Виталий Егорович Павлов с июля 1981 года по ноябрь 1982
года служил в составе ограниченного контингента советских войск в
Афганистане на командной должности. В настоящее время Павлов
-–командующий ВВС Краснознаменного Приволжского военного округа.

Подполковник Петр Васильевич Рубан в сентябре 1983 года командовал
авиационной эскадрильей в составе ограниченного контингента советских
войск в Афганистане. Совершил более 100 боевых вылетов. При выполнении
боевого задания 16.01.84. г. самолет Рубана был подбит душманами из
крупнокалиберного пулемета и летчик погиб.

Полковник Владимир Лаврентьевич Неверов находясь в 1982-1984 годах в
составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане, проявил
себя талантливым командиром и воспитателем. Удостоен звания Героя
Советского Союза.

Подполковник Евгений Иванович Зельняков возглавляя звено, а затем
эскадрилью, высаживал воздушные десанты в самое пекло боя, уничтожал
огневые точки противника. Зельняков Е.И. награжден орденами Ленина и
Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги».

Владимир Турчик служил в Афганистане в 1985 году, член Координационного
комитета советской общественности за освобождение советских
военнослужащих, взятых в плен в Афганистане.

2.4. Наши потери.

1979 год – 86 человек, в том числе офицеров – 10.

Боевые потери составили соответственно 70 и 9.

1980 год – 1484, в том числе 199 офицеров.

Боевые потери: 1229 и 170.

1981 год – 1298, в том числе 189 офицеров.

Боевые потери: 1033 и 155.

1982 год – 1948, в том числе 238 офицеров.

Боевые потери: 1623 и 215.

1983 год – 1446, в том числе 210 офицеров.

Боевые потери: 1057 и 179.

1984 год – 2343, в том числе 305 офицеров.

Боевые потери: 2060 и 285.

1985 год – 1868, в том числе 273 офицера.

Боевые потери: 1552 и 240.

1986 год – 1333, в том числе 216 офицеров.

Боевые потери 1068 и 198.

1987 год – 1215, в том числе 212 офицеров.

Боевые потери 1004 и 189.

1988 год – 759, в том числе 117 офицеров.

Боевые потери 639 и 106.

1989 год – 53, в том числе 10 офицеров.

Боевые потери: 46 и 9.

Кроме того, пропали без вести или были захвачены в плен за все это время
330 человек, в том числе 21 офицер. (Данные Генштаба, опубликованные в
«Правде» 17.09.1989 года).

Заключение

15 февраля 1989 года завершился вывод советских войск с территории
Афганистана. Советская сторона выполнила женевские соглашения. 40-я
Армия к 15 февраля 1989 года с достоинством покинула территорию
Афганистана. Все события после ухода советских воинов подтвердили то,
что статус-кво сохраняется в этой многострадальной стране только
благодаря присутствию 40-й Армии. Наши воины дружелюбно относились к
афганскому народу. Мы с болью в сердце переживаем и сейчас страдания
афганцев. Не вина наших доблестных воинов, что политики из бывшего
Советского Союза и ДРА (РА) просчитались так, что дальше некуда.

С того времени прошло 10 лет – почти столько же длилась эта война. Она
стала первой для всех, кто прошел её. Для кого-то, кто смог выйти из
Афгана, но не смог выйти из войны – начальным звеном в цепи военных
конфликтов, не прекращающихся по сей день: Карабах, Абхазия, Чечня,
Таджикистан, Югославия…

1979-1989… Прочерк между этими датами, ставшими печальными для многих из
нас, словно лет пули. Пуля, которая прошила не только тысячи и тысячи
молодых тел, но также их и, следовательно, наши души, наше общественное
сознание, заставить уже не десятки, а сотни тысяч, чуть ли не всю страну
мучиться тяжелыми вопросами: насколько оправданы эти жертвы, гибель
наших парней? Не слишком ли большая цена? Кому и зачем это было нужно?

Трудно однозначно ответить на этот вопрос, потому что, отвечая на него,
волей – неволей придется задуматься и над такими, отнюдь не
абстрактными, как это может показаться на первый взгляд, а весьма
конкретными понятиями, как воинский долг, верность Воинской присяге,
которые в сопряжении с другим чувством, живущим в каждом из нас чуть ли
не от рождения, и название которому – интернациональный долг, не
позволяют военному человеку подвергнуть приказ сомнению, отказать в
помощи тем, кто находится в смертельной опасности. Так было в Испании,
Корее, Вьетнаме… Так случилось и тогда, когда о помощи запросил
Афганистан. И каждый, отправляясь туда, считал своим долгом помочь
многострадальному народу.

Вот что говорит Иван Михайлович Коробейников - генерал-лейтенант,
начальник одного из управлений пограничных войск КГБ СССР: «И если
оценка всей афганской войны - дело истории и политиков, то, думаю, она
не должна касаться солдат. За свой черный труд они заслужили самых
высоких слов благодарности..."»

В целом война в Афганистане остается одной из самых трагических страниц
истории. Тем более важно наиболее полно учесть как её политический, так
и военный опыт для более продуманного решения сегодняшних и
перспективных задач обеспечения безопасности и мирного сосуществования
народов.

Есть ли у этой страны выход из бесконечного тупика, начало которому было
положено «великой саурской революцией» 27 апреля 1978 года? Немногие
могут утверждать, что он есть. Но вряд ли кто подскажет, как найти его.
Вопрос становится все более риторическим.

У этой нескончаемой войны в Афганистане явно криминальное лицо. Конечно,
всякая война криминальна. И та, что разразилась в Чечне, где вновь (в
общей массе противостоящих сил) встретились по обе стороны баррикад
российские «афганцы» и афганские моджахеды. Но здесь каждая из сторон
заявила благородные, с её точки зрения, цели: российские политики и
генералы – «восстановление конституционного порядка», сторонники Дудаева
– «борьбу за независимость от России».

Тем не менее афганская авантюра была не просто ошибкой советского
руководства, а логичным результатом политики и идеологии государства,
развалившегося в начале 90-х годов.

Список использованной литературы:

На земле Афганистана. Сост. И.М. Дырин, Москва, Воениздат 1988.

Умнов А. «Больше, чем ошибка»

Независимая газета 25.04.1998 г. 4. 09.1998 г.

Виноградов Б., «Афганистан после нас»

Известия 1995. 11.11.

Гареев «Моя последняя война»

Москва, ИНСАН, 1996. 432 стр.

5.Верстяков В. «Афганский дневник»

Москва, Воениздат. 1993 г.

Г. Егохова, Ю. Филатов. «Афганистан в нашей судьбе»

Москва, Издательство Агенства печати Новости, 1989 г.

Коргун В. «Страна, уставшая от войн»

Азия и Африка сегодня – 1995 г. № 10.

Муниципальное образовательное учреждение №37

_____________________________________________________________________